ДЕСАНТ

Автор: Ростислав Мокренко

 

Основанный на реальных событиях военный боевик. В основу сценария положена документальная повесть Ю.Туманова (Альтшуля) "Десант" и документы Центрального Архива Министерства Обороны РФ. История о людях что в феврале 42-го сражались и умирали на Варшавском шоссе, чтобы приблизить освобождение своей страны. История про простых солдат, которые до конца выполнили свой долг. Их маленькая война закончилась под Москвой, но миллионы таких же простых солдат потом закончили большую войну в Берлине.

Сценарий закончен.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА: Варшавское шоссе, ныне трасса А-101, в ходе Московской наступательной операции оказалась основной артерией снабжения как Юхновской группировки германских войск, так по большому счету и Группы Армий "Центр" в целом, в результате чего советское командование прилагало по настоящему титанические усилия для ее перехвата. Высадкой в тыл противника в ходе Вяземской Воздушно-Десантной операции 4-го воздушно-десантного корпуса, 201-й воздушно-десантной бригады, 250-го воздушно-десантного полка и рейдом 1-го Гвардейского кавалерийского корпуса дело совсем не ограничивалось, не меньшие усилия по пресечению снабжения войск врага прилагались и с фронта. В данном сценарии рассказано об одной из таких попыток.

344-я стрелковая дивизия была сформирована в Барышском и Кузоватовском районах Ульяновской области осенью 1941 года. После прибытия на фронт 2 декабря 1941 года, дивизия участвовала в Московской наступательной операции в составе войск 50-й Армии Западного Фронта. 23 февраля 1942 года танки 1-го танкового батальона 2-й Гвардейской танковой бригады несущие на себе десант бойцов 1154-го стрелкового полка дивизии, несмотря на гибель командования полка и командира дивизии, прорвали оборону противника в районе Варшавского шоссе и оседлали его, обрубив тем самым снабжение Юхновской группировки немецко-фашистских войск. Полк удерживал шоссе трое суток. Продолжить движение по "Варшавке" на участке меж деревень Адамовка и Людково германцам удалось только после его гибели. Из участников десанта выжило 54 человека.

Данный "десант" был одной из самых удачных попыток воздействия на коммуникации германских войск на данном направлении в ходе Московской наступательной операции. При этом надо отметить, что несмотря на упоминание в отчете 344-й СД о 150 награжденных по итогам операции бойцах и командирах, в фондах ОБД "Подвиг Народа" автором сценария на настоящий момент ни одного реально награжденного участника данных боев не найдено.

Краткое содержание сценария.

Ветеран советско-финской войны лейтенант Виктор Железняков командует огневым взводом в противотанковой батарее 1154-го стрелкового полка, совершая ночной марш по заснеженным лесным дорогам и в конечном итоге оказавшись командиром единственного артиллерийского подразделения полка сумевшего догнать стрелков до начала операции.

Следуя на танках в ходе прорыва обороны противника, лейтенант теряет одну из пушек и прорвавшись к дороге, по приказу принявшего командование полком начальника разведки 344-й СД капитана Г.О. Кузнецова остается с своим единственным орудием и неполной ротой стрелков в качестве арьергарда полка под деревней Адамовка, с задачей стоять насмерть и не допустить удара полку в спину, в ходе штурма Людково.

Арьергарду полка удалось продержаться двое суток. Стрелковая рота вследствие неудачных действий гибнет почти сразу же, после чего расчет Железнякова и несколько выживших пехотинцев, рубя картечью окружающих орудие немцев, расстреливают в ночном бою 23-24.02.1942 г. до 120 немецких солдат (Прим.: Реальная цифра из документов). Когда держать рубеж даже после поступления пополнений становится невозможным несколько оставшихся в живых бойцов во главе с Железняковым с боем отходят к основной группе, окопавшейся в снегу на окраине так и не взятого Людково и несмотря на потерю танков и уже образовавшееся окружение продолжающей удерживать Варшавское шоссе.

В ходе прорыва остатков полка на свою территорию, Железняков ведет первую группу. Расстреляв немецких солдат устроивших засаду на встречную группу посланного установить связь с окруженными начальника связи 1154-го СП лейтенанта Мареева, он передает Марееву своих людей и вытаскиваемых ими раненых и возвращается назад, к десанту.

Ночью, 12 оставшихся в живых бойцов и командиров 1154-го СП под прикрытием пулеметного огня последнего политрука полка - Н.С.Куркина выскакивают из разрушенных артиллерийским огнем траншей, ныряют в снег и в свете луны и осветительных ракет ползут к своим, до конца выполнив свой солдатский долг.

ЭПИЗОД XXVII. НАТ.

ОСТАТКИ 1154-го СП – ОПОРНЫЙ ПУНКТ БЛИЗ Д.ЛЮДКОВО. ДЕНЬ

Злобно огрызающийся огнем, окруженный с трех сторон залегшими в снегу в сотне метров от окопов немцами опорный пункт. Взаимный огонь на истребление буквально на любое движение или выстрел, до друг друга - «рукой подать», немцы несмотря на потери пытаются продвигаться ползком.

«Ус» траншеи стороны шоссе, работающий почти без перерыва пулемет ДП успевающий как не давать поднять головы лежащим перед ним немцам, так и «сбривать» с шоссе подходящие к ним подкрепления, все увеличивая и увеличивая количество лежащих в снегу и на асфальте трупов. За пулеметом – мешковатая фигура в грязном маскировочном костюме торчащая по грудь над бруствером не обращая внимания на летящие рядом пули, траншея неглубока. Это – капитан КУЗНЕЦОВ.

У ног капитана сидят четыре человека и набивают диски из двух открытых ящиков с патронами. Расстреляв очередной магазин, капитан сбрасывает его вниз и не поворачиваясь протягивает руку назад – в руку тут же вкладывают полный.

Пулемет начинает хлестать вновь, сбивая на бегу очередных немцев из группы перебегающей в кювете, подняв фонтаны снежных брызг заставляет уткнуться разбитыми пулями лицами в снег расчет немецкого ручного пулемета в снегу перед опорным пунктом и доставая в сугробе бросившего винтовку и тихо воющего в снег, обняв руками голову в каске немецкого пехотинца, обмякшего после щелчка пули по шлему.

Капитан заряжает в пулемет очередной диск, рядом с ним возникает, пробирающийся по траншее согнувшись в три погибели МУХИН:

 

МУХИН

Капитан! Капитан! Надо отходить! Товарищ капитан!

КУЗНЕЦОВ приседает и поворачивает к лейтенанту небритое, закопченное лицо с совершенно шалыми глазами:

КУЗНЕЦОВ

Отходить? Зачем?

МУХИН

(растерянным шепотом)

Нас же через полчаса всех перебьют...

КУЗНЕЦОВ

(с появившейся на лице такой же шалой ухмылкой)

Ну и что?

Ухмыляющийся капитан еще пару секунд оценивающе рассматривает лейтенанта, передергивает затвор пулемета, вскакивает и только успев прижать приклад пулемета к плечу, снова открывает огонь. Однако даже его работа не в силах заглушить хриплый рев с поля:

АТАКУЮЩИЕ НЕМЦЫ

(хриплый рев)

H-o-o-h!!!

Немцы поднялись в атаку.

Пулемет капитана длинными очередями с пары дисков буквально вырубает десяток-полтора устремившихся вперед фигур в своем секторе обстрела, однако перенести огонь на фланги он уже не успевает и еще пара десятков немцев несмотря на жесточайший встречный огонь выбивший многих их товарищей, закидывает русских гранатами и с хриплым нечленораздельным ревом броском врываются в траншею, где немедленно начинается рукопашный бой.

Выскочивший на бруствер немец в масккостюме и винтовкой с примкнутым штыком, так и не успев спрыгнуть вниз получает пулю в подбородок от полулежащего под ногами русского с окровавленным лицом. Пуля с фонтаном кровавых брызг пробивает голову навылет и подбрасывает вверх каску, ноги немца подламываются и он рушится на землю как подрубленный.

Передернуть затвор раненый не успевает, второй немец с ходу спрыгнувший рядом добивает его выстрелом, через долю секунды получив пулю в спину из соседней ячейки, боец в которой сразу же после выстрела, с подшагом назад сминает с разворота ударом окованного затыльника приклада лицо третьего «фрица», прыгнувшего в траншею за его спиной и не успевшего выстрелить.

Здоровенный, вооруженный автоматом тип в белом балахоне до колен и белом чехле на каске почти непрерывно стреляя с момента появления на бруствере, спрыгивает в траншею, с ходу расстреливая сразу четверых бойцов, в том числе двух раненых.

Одного неловко опустившего перебитую правую руку и пытающего управится левой с немецким автоматом, второго – слабо шевелящегося на дне ячейки тяжелого.

Автомат немца замолкает, здоровяк даже не пытаясь его перезарядить сует руку в разрезной карман маскировочного костюма и выхватывает оттуда парабеллум, которым однако воспользоваться не успевает, появившийся из-за угла МУХИН срезает его короткой очередью и бежит вперед, на прекрасно слышимые крики и звуки рукопашной. Вслед за МУХИНЫМ бегут двое бойцов незадолго до того заряжавших у КУЗНЕЦОВА диски, вооруженные винтовками с примкнутыми штыками.

МУХИН забегает за изгиб и видит бойца, незадолго перед этим ловко уложившего двух немцев. Боец не менее ловко отклоняет прижатой к груди винтовкой и разворотом корпуса «длинный» выпад немца вооруженного карабином со штыком. Блок немедленно переходит в атаку когда приклад винтовки бойца продолжая движение вперед-вверх самым своим концом врезается в подбородок противника с ясно различимым хрустом и брызгами крови из разбитого рта буквально подбрасывает его тело в воздух. Научившийся летать «фриц» всем телом, плашмя, рушится на дно траншеи, к прочим устилающим ее дно трупам. Однако это последний успех ловкого бойца, стоящий у очередного изгиба немецкий солдат сваливает его выстрелом из карабина, боец схватившись за бок, заваливается в свою ячейку.

МУХИН шпигует немца пулями из автомата и опять устремляется вперед, чтобы у развилки ближайшего хода сообщения поймать ствол винтовки куда-то в район шеи и выстрел в упор порвавший капюшон его маскировочного костюма.

Выпучивший от удивления и испуга глаза МУХИН тем ни менее не теряется, сбивает ударом приклада своего автомата ствол немецкого карабина вперед и с разворотом корпуса впечатывает его затыльник в голову немца. К его сожалению немец оказывается низеньким и в результате приклад с звоном попадает в каску.

Немца отбрасывает на стену хода сообщения, он, потеряв сознание, рушится вперед и тут его докалывают штыками, бегущие за МУХИНЫМ бойцы.

МУХИН оседает, скользя спиной по крутости траншеи и ощупывает обеими руками громадную дыру в капюшоне, внутри которой виден разорванный в клочья шинельный воротник, бойцы обгоняют его. Лицо МУХИНА так и не потеряло своего испуганного и растерянного выражения:

МУХИН

Твою же мать...

Красноармейцы исчезают за поворотом.

Бой в опорном пункте стихает. Ни единого выстрела. Немцы на шоссе перебежками отходят к Людково. В снегу вокруг опорного пункта то здесь, то там возникает шевеление, немцы наступавшие полем отползают назад. Все что от них остается – это стоны из снега. Стоны от брошенных в снегу тяжелораненых.

ЭПИЗОД XXVIII. НАТ.

ОСТАТКИ 1154-го СП – ОПОРНЫЙ ПУНКТ БЛИЗ Д.ЛЮДКОВО. ДЕНЬ.

Хмурый измученный ЖЕЛЕЗНЯКОВ с автоматом в руках идет по траншее безразлично переступая местами сплошь устилающие ее дно трупы русских и немцев, пока не выходит к пулеметной ячейке капитана КУЗНЕЦОВА. В ячейке сидят на корточках двое – КУЗНЕЦОВ и МУХИН. МУХИН с растерянным лицом и дурными глазами, то и дело ощупывая рукой громадную дыру в обмундировании после выстрела в упор, довольно напористо убеждает КУЗНЕЦОВА идти на прорыв:

МУХИН

Капитан! Прорываться надо! Еще одна такая атака – и нам не жить! Зазря погибнем!

КУЗНЕЦОВ

(в упор рассматривая оппонента)

Лейтенант! Ты женат?

МУХИН

(осекается сбившись с мысли)

Нет,...не женат!

КУЗНЕЦОВ

Может быть, девушка хорошая тебя ждет?

МУХИН

Нет, невестой я тоже не обзавелся...

КУЗНЕЦОВ выбрасывает руку вперед, берет в кулак ткань маскировочного костюма у горла МУХИНА и дергает его к себе, неожиданно нависая над рослым лейтенантом, растерянное лицо которого замирает в десяти сантиметрах от лица КУЗНЕЦОВА:

 

КУЗНЕЦОВ

Так какого черта, ты! Меня двое детей ждут! А ну сгинь с глаз моих и чтобы я не видел тебя до темноты!

КУЗНЕЦОВ отпускает МУХИНА, тот дергается назад и чуть не падает, КУЗНЕЦОВ продолжает «втык»:

КУЗНЕЦОВ

Бегом на левый фланг! Понадобишься – вызову!

Растерянный МУХИН пару секунд смотрит на капитана, не зная, что сказать, замечает ЖЕЛЕЗНЯКОВА и окончательно «чернеет лицом» обронив:

МУХИН

Есть!

Подхватив автомат и отправившись выполнять приказ, с трудом разминувшись с ЖЕЛЕЗНЯКОВЫМ в траншее.

С самим ЖЕЛЕЗНЯКОВЫМ КУЗНЕЦОВ не в пример более благодушен:

КУЗНЕЦОВ

Что «маршал», очухался? Немцев зубами грызть больше не собираешься?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ смущенно улыбается, губы КУЗНЕЦОВА тоже трогает намек на улыбку.

КУЗНЕЦОВ

Делаешь карьеру, комбат! Мухин у меня из доверия вышел, теперь ты - начштаба. Первая задача твоя такая.

КУЗНЕЦОВ

Обойдешь наши окопы, оценишь обстановку, посчитаешь вооружение и людей. Здоровых, раненых, тяжелораненых – в общем всех. Мне надо знать, на кого и на что я рассчитываю.

(пауза)

КУЗНЕЦОВ

В первую очередь

(жестом указывает направление)

к Корсунскому в «траншею политруков» загляни, что-то тихо там. Как бы ни побили стариков. Действуй.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ молча кивает капитану, разворачивается и идет выполнять приказ, по ходу движения повесив автомат на плечо.

 

Открывающиеся его взгляду участки опорного пункта принципиально ничем не отличаются от уже виденных.

Местами разрушенная артогнем и авиабомбами траншея, измученные лица редких встречающихся живых людей и огромное количество трупов в разных позах лежащих в стрелковых ячейках, оставшихся после недавней рукопашной на дне траншеи мешая по ней пройти и выброшенных за бруствер. По мере движения над ним все чаще начинают посвистывать пули, немцы в Людково приходят в себя.

 

После очередной развилки он выходит в отвод неглубокой траншеи, где встречает еще более измученного, чем все встреченные политрука КОРСУНСКОГО хрипя пытающегося перетащить через завал из двух трупов (русского и немца) ящик с патронами. ЖЕЛЕЗНЯКОВ молча подхватывает ящик и перебрасывает его через мертвецов.

 

Усталый КОРСУНСКИЙ благодарно улыбается ему и сам неуклюже лезет через убитых, чтобы дернувшись рухнуть на ящик когда бруствер траншеи начинает рубить пулеметная очередь осыпая обоих комьями земли, льда и снега.

 

Подождав когда пулемет замолкнет ЖЕЛЕЗНЯКОВ ловко перескакивает через убитых, присев рядом с КОРСУНСКИМ который оперся спиной о стенку траншеи и хрипло дышит, взявшись двумя руками за сердце.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Осторожнее, политрук. Не ранены?

КОРСУНСКИЙ

Спасибо Виктор! К счастью нет... Всего лишь гипертония, если вы знаете что это... Сердечко пошаливает, набегался за день...

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

(который знает и весьма удивленный ответом)

А что вы вообще тут делаете, с гипертонией? Как вообще вас в армию медкомиссия пропустила?

КОРСУНСКИЙ

(устало улыбаясь собеседнику)

Действительно, огромных трудов стоило упросить. В десант тоже брать не хотели, но тут настоять было проще...

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

(понимающе улыбаясь навстречу)

Капитан Кузнецов просил выяснить как у вас тут, потери большие?

КОРСУНСКИЙ

Потери? Невелики. Девять нас стариков осталось. Немцев до траншеи не допустили, легко отделались.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

(кивает и уточняет у КОРСУНСКОГО)

Стариков? И Кузнецов вас так назвал. Поэтому «траншея политруков»?

КОРСУНСКИЙ

(подарив взгляд и улыбку лейтенанту как малышу-несмышленышу.)

Верно, Виктор. Из политруков и хозяйственников нашего полка каждый ни один и не два года с друг другом знаком. Надеюсь, нас простят, если прожив друг рядом с другом долгие годы, умирать мы тоже хотим вместе.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

(видно, что весьма впечатленный)

Раненых нет?

КОРСУНСКИЙ

Нет, Виктор, все в порядке. Легкие ранения не в счет, а тяжелых ран нет. Даже не предполагаю смысла вам к нам идти, лучше уж действительно – в медпункте раненых навестите. Ящик мне Николай Куркин поможет донести... Только новости расскажите, что капитан дальше делать собрался?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Рано говорить, еще не доложил, что в траншеях твориться. Думаю продержимся до темноты и будем прорываться.

КОРСУНСКИЙ

(улыбнувшись)

Отрадно, честно сказать рад, что скоро все закончится. Удачи вам Виктор, только берегите себя!

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

(растроганно улыбаясь)

Спасибо! Я еще приду, политрук! На обратном пути загляну!

ЖЕЛЕЗНЯКОВ встает, одним стремительным движением перепрыгивает через трупы и скрывается за поворотом. Усталый КОРСУНСКИЙ чуть улыбаясь провожает его взглядом, потом тоже встает, подхватывает ящик за рукоять и волоком несколько метров тащит по траншее, пока не достигает ее завала от взрыва снаряда на бруствере, снесшего полутораметровый его кусок и засыпавшего траншею более чем наполовину. Политрук мешкотно лезет через завал и тут вокруг него встают фонтанчики земли и снега пулеметной очереди. Не проронив ни звука после попадания двух пуль в район сердца, КОРСУНСКИЙ складывается пополам и заваливается на так и не отпущенный им ящик.

* * * * *

ЭПИЗОД XXX. НАТ.

ГРУППА ЛЕЙТЕНАНТА ЖЕЛЕЗНЯКОВА – РАЙОН Д.АЛФЕРЬЕВСКАЯ - ВЕЧЕР.

Снежное поле, неглубокая лощина, солнце клонится к закату. То частя, то затухая, слышится пулеметная и винтовочная трескотня.

Лейтенант ЖЕЛЕЗНЯКОВ с автоматом на плече, проваливаясь глубоко в снег и тяжело дыша, совместно с не менее тяжело дышащим рослым бойцом в разорванной почти пополам на спине маскировочной куртке и болтающейся там же снайперской винтовкой, буксируют по чьему-то следу волокушу, на которой прижавшись, друг к другу забылись двое раненых – ПОЛИТРУК НЕНАШКИН и БОЕЦ отличившийся в рукопашной. По их следу, хрипя, и поддерживая друг друга, бредут НЕСТЕРОВ и ЕПИШИН с винтовками за плечами. Отстав метров на пять от раненых артиллеристов, двое бойцов тащат еще одну волокушу с лежащими там МЛАДШИМ СЕРЖАНТОМ и КРАСНОАРМЕЙЦЕМ ПОПОВЫМИ. Вслед за волокушей ПОПОВЫХ шатаясь и периодически падая в снег, бредут еще четверо ходячих раненых, двое из которых вооружены. Замыкают колонну, отстав от раненых метров на тридцать двое бойцов вооруженные винтовкой и пулеметом ДП, второй номер тащит две коробки с пулеметными дисками.

 

Стрельба впереди учащается, взмокший ЖЕЛЕЗНЯКОВ начинает напряженно прислушиваться к ней. Впереди, из-за изгиба углубляющейся лощинки появляется фигура с немецким автоматом, сначала предостерегающе поднявшая руку, потом жестом позвавшая себе на помощь.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ бросает волокушу и идет вперед, его напарник перехватывает свою снайперскую винтовку и следует за ним.

За изгибом лощины, осторожно выглядывают из-за засыпанных снегом кустов еще двое бойцов из головного дозора.

Поводы для беспокойства вполне присутствуют – метрах в семидесяти-ста впереди, на склоне холмика возвышающегося над лощиной, лежит в снегу спинами к группе Железнякова около десятка немцев с ручным пулеметом. Еще один – один из двоих в немецкой группе в маскировочном костюме, наблюдает с вершины. ЖЕЛЕЗНЯКОВ оценивает обстановку, оглянувшись по сторонам. Сзади подходят ЕПИШИН и НЕСТЕРОВ, причем ЕПИШИН несет еще одну снайперскую винтовку, дальше торопятся двое буксировщиков вторых волокуш, еще дальше пулеметчики.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Будем бить! Только сделать надо так, чтобы не один не ушел. Иначе – все напрасно. Погибнем.

Ковыляющие по снегу бойцы подтягиваются ближе, растягиваются и залегают в снегу за спиной у немцев. ЖЕЛЕЗНЯКОВ уточняет у СНАЙПЕРА:

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Самого дальнего, на вершине, первым выстрелом снять сможешь?

СНАЙПЕР молча кивает и берет гитлеровца на прицел. ЖЕЛЕЗНЯКОВ тем временем забирает у ЕПИШИНА снайперскую винтовку и отдает ему свой автомат:

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Дай я, Михаил. Ты раненый, мне с винтовкой ловчее будет.

ЕПИШИН принимает МП-40, отстегивает приклад и поудобнее залегает в снегу за кустом, рядом с уже пристроившимся там НЕСТЕРОВЫМ. ЖЕЛЕЗНЯКОВ шепотом распределяет цели:

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Снайпер – первым бьешь наблюдателя на холме, потом переходишь ниже. Я беру пулеметный расчет. Пулеметчики – начинаете с самого нижнего справа, потом переходите наверх. Нестеров, Епишин – ваши двое немцев правее пулемета. Вы двое – бьете фрицев между пулеметом и наблюдателем. Уйти не должен никто. Иначе – нам хана.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ проверяет установки барабанов поправок прицела, установив дистанционный на 100 метров. Люди уже готовятся открыть огонь, когда становится видно, как немец-наблюдатель машет своим с вершины.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Тихо! Посмотрим, кого ждут!

Ждать остается недолго, по лощинке, прямо под немецкие стволы выходят трое бойцов в шинелях. Чуть погодя, отстав метров на пятнадцать, появляются еще две фигуры, одна из них в полушубке.

НЕСТЕРОВ

Вот оно что! Вот для кого! Засада! Наших хотят перехватить!

Коротко рокочет немецкий пулемет, пустив веер трассеров над головой связистов, пятеро немцев вскакивают и что-то невнятно крича, бегут по снегу вперед, с ходу постреливая из винтовок поверх голов.

Связисты не торопятся поднять руки. Все пятеро рушатся в снег и навстречу немцам раздаются выстрелы. Солидные винтовочные и частые хлопки пистолета. Пятеро приготовившихся брать пленных немцев, падают в снег. Немецкий пулемет дает короткую очередь и... ЖЕЛЕЗНЯКОВ, посадивший каску наводчика пулемета на шпенек оптического прицела, нажимает на спуск. Голова немца дергается и он утыкается лицом в приклад. Второй номер выдергивает приклад пулемета из под тела товарища, ЖЕЛЕЗНЯКОВ передергивает затвор, немец тянет освобожденный «ручник» к себе, пенек прицел подводится под его каску, пулеметчик упирает приклад в плечо, выстрел снайперской винтовки - так и не успевший открыть огонь гитлеровец обмякает и падает лицом в снег.

Рядом бьет длинными очередями ДП, поднимая фонтаны снега «отрабатывающий» спустившуюся вниз пятерку, короткими очередями бьет ЕПИШИН, рядом с ним хлопают винтовки НЕСТЕРОВА и двоих стрелков. Немцев огнем в спины выкашивают практически мгновенно, только один из них живет какое-то время падая и поднимаясь пытаясь отбежать в сторону, однако в очередной перебежке пулеметчик и сосредоточившие на нем огонь стрелки ловят его сбив пулями с ног, после чего не жалея патронов вколачивают остатки магазинов в место где он упал. Тишина.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Капюшоны снять! «Дегтяря» – поднять над головой! Вперед!

Группа снимает капюшоны и подняв пулемет идет навстречу связистам. Те поначалу лежат в снегу однако увидев знакомый пулемет и шапки ушанки встают на ноги и устремляются навстречу десантниками. Бойцы групп встретившись обнимают друг друга. Только не все.

За спиной радостно обнимающихся бойцов в снегу лежит обмякший НЕСТЕРОВ и полулежа привалившийся к нему ЕПИШИН. ЖЕЛЕЗНЯКОВ возвращается к подчиненным и садится в снег рядом с ними. ЕПИШИН поднимает голову и спрашивает его:

ЕПИШИН

Комбат... Жизнь уходит, комбат! Не зря, правда? Наши же взяли Юхнов?

НЕСТЕРОВ

(вяло шевельнувший рукой, привлекая внимание)

Я с утра артиллерию слушал... Взяли... Точно взяли.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ смотрит на лежащих без сил подчиненных, берет вялую руку ЕПИШИНА и зачем-то щупает его пульс. ЕПИШИН, опять уронивший голову на живот товарища - неподвижен.

За спиной ЖЕЛЕЗНЯКОВА появляется МАРЕЕВ. За ним идет боец с винтовкой на плече, с пустой сумкой телефонного аппарата и самим внимательно рассматриваемым на ходу пробитым пулями телефоном в руках. ЖЕЛЕЗНЯКОВ поворачивает к ним голову.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Что будем делать?

МАРЕЕВ

(растерянно оглянувшись на прибитый пулями телефон)

У меня приказ – установить связь с десантом.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Установил. Я - десант.

МАРЕЕВ

(чуть улыбнувшись, садится рядом с ЖЕЛЕЗНЯКОВЫМ)

Что там у вас?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Ничего хорошего. Остатки полка будут удерживать шоссе до темноты. Потом – пойдут на прорыв. Нас отправили вперед. Капитан боялся растерять раненых в темноте.

МАРЕЕВ по прежнему улыбаясь обдумывает ситуацию, за его спиной усевшийся в снег связист продолжает рассматривать разбитый телефон. МАРЕЕВ оглядывается на него и принимает решение.

МАРЕЕВ

Тогда - возвращаемся. Телефон разбит. Необходимо доложить командарму.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ кивает, тоже что-то обдумывая, потом неуклюже встает. Поймав его взгляд, измученные НЕСТЕРОВ с ЕПИШИНЫМ цепляясь за друг друга пытаются встать.

НЕСТЕРОВ

(хрипя)

Лейтенант, не надо!

ЕПИШИН

Комбат!...

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Не надо, ребята. Не могу.

(Марееву)

Прими под охрану моих раненых. Я возвращаюсь к капитану.

МАРЕЕВ

(растерянно разведя руками)

Может не надо? Может, вместе будем пробиваться?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Выведи раненых, Жень... Я выйду вместе с полком.

Рядом с ЖЕЛЕЗНЯКОВЫМ, переглянувшись встают двое пулеметчиков.

ПУЛЕМЕТЧИКИ

(в один голос)

Мы с вами, товарищ лейтенант!

Сидя в снегу не стесняясь, плачет НЕСТЕРОВ.

ЭПИЗОД XXXI. НАТ.

ОСТАТКИ 1154-ГО СП – ОПОРНЫЙ ПУНКТ БЛИЗ Д.ЛЮДКОВО - НОЧЬ.

Полуразрушенная артиллерийским огнем траншея, несколько белых кулей мертвых тел за бруствером и в ней. В траншее сидит, прижавшись к крутостям, двенадцать человек.

Свет ракеты. Лица ЖЕЛЕЗНЯКОВА и КУЗНЕЦОВА.

КУЗНЕЦОВ

Точно раненых ни одного не оставили? Точно всех проверил?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Живых там больше нет. И раненых больше нет. Все кто есть - здесь.

Ракета тухнет, взлетает очередная.

КУЗНЕЦОВ

(оглядывая людей)

Выходим. Первыми – я и артиллерист. Он уже ходил этой дорогой. Последним...

КУЗНЕЦОВ в свете ракеты вглядывается в лицо каждого. Движение за его спиной и на его плечо ложится рука в цигейковой рукавице невысокой худой фигуры политрука КУРКИНА.

ПОЛИТРУК КУРКИН

Уходите, капитан. Я останусь, прикрою вас.

Капитан кивает, передает КУРКИНУ прислоненный к стенке траншеи ручной пулемет и ловит его руку в рукопожатие.

КУЗНЕЦОВ

Спасибо, Николай Сергеевич!

(повернув голову к остальным)

Запомните, политрук Николай Сергеевич Куркин! Все слышали? Остался последний политрук полка – Николай Сергеевич Куркин!

Даже если хоть один из нас останется жить – запомнить и передать!

Рукопожатие размыкается, КУРКИН бережно перехватывает пулемет и просит:

ПОЛИТРУК КУРКИН

Передайте там в Карсун, если что... Запомните, в Карсун!

КУЗНЕЦОВ кивает. Последние бойцы 1154-го СП шевелятся в траншее.

КУЗНЕЦОВ

Не забудем, Николай Сергеевич. Передадим. Но и ты не забудь. Через двадцать минут – иди по нашему следу. Мы будем ждать.

Теперь кивает уже КУРКИН. КУЗНЕЦОВ и следующий за ним ЖЕЛЕЗНЯКОВ проталкиваются в дальний конец, оттуда звучит команда:

КУЗНЕЦОВ

Полк! На прорыв! За мной!

Бряцая оружием, последние солдаты 1154-го СП перепрыгивая через завалы и убитых, уходят по траншее. Около одной из воронок после попадания снаряда в траншею группа немного замирает, поджидая пока погаснет ракета. Как только она исчезает, грязно-белые фигуры один за другим начинают выпрыгивать наверх и нырять в снег.

Свет ракеты. КУЗНЕЦОВ и ЖЕЛЕЗНЯКОВ рядом друг с другом лежащие в снегу. За их спиной частыми короткими очередями начинает работать пулемет ДП, в ответ бухает один, потом другой выстрел маузеровской винтовки и практически синхронно начинают трещать несколько немецких пулеметов, рассыпая над головами залегших в снегу людей струи трассирующих пуль.

КУЗНЕЦОВ и ЖЕЛЕЗНЯКОВ переглядываются друг с другом и как только ракета гаснет, не сговариваясь, синхронно, ползут вперед. За ними, под стук отвечающего немцам пулемета политрука КУРКИНА ползут оставшиеся, последние бойцы 1154-го стрелкового полка.

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ:

Юхнов стал последним городом освобожденным войсками Западного Фронта в ходе Московской Наступательной Операции.

ТИТРЫ