ЗАСТАВА (НА ГРАНИЦЕ)

Автор: Эдуард Скворцов 

 

Когда в девственном лесу Полесья случайно натыкаешься на пограничную заставу, ощущение соприкосновения с инопланетянами, каким-то чудом освоившими еврейско-белорусско-русско-польский язык, характерный для местного населения – этакий ебруполиш.

Лагерная местность огорожена колючей проволокой, как если бы некие существа надумали обособиться от внешнего мира: колючка навешана на столбы и волнами вздымается на сосновые холмы или спускается в болотные низины.

Через каждые 500 метров в землю врыты пронумерованные столбы с металлическими остроконечными звездами наверху.

Сколько же усилий требуется затратить, чтобы обеспечить жизнеспособность заставы, подающей пример утверждения и защиты жизни как таковой.

За колючей проволокой у поселенцев какая-то особая жизнь.

Большинство обитателей заставы одеты в военную форму, на голове у них зеленые фуражки, в руках винтовки со штыками.

Зеленые существа ходят цепочками или шеренгами. Во главе или сзади шеренги существо в маскхалате с огромной собакой, которая будучи голодной всегда готова наброситься на тутопланетянина-местного жителя или гостя этих краев.

В самых неожиданных местах замаскированы блокгаузы и блиндажи, к которым ведут окопы и траншеи, – чуть замешкаешься в лесной чаще и кувырк на дно траншеи в волчье логово, - хорошо, что не в волчью яму с остриями рогатин, направленных вверх.

В запретную зону нельзя входить, там нельзя собирать ни ягоды, ни грибы.

Здесь ни с того, ни с сего образовалась непроходимая граница, разделившая здешний мир на свой и чужой, родной и вражеский.

Это при том, что за колючкой дары леса особенно привлекательны и обильны: здесь роскошные смешанные леса, ельники, березняки, ольшаники, встречаются дубравы. Край заповедный.

Местные жители одно время боялись сближаться, а тем более общаться с зелеными человечками, как они называли поселенцев лагеря за колючей проволокой.

Между тем, КПП заставы регулярно пропускало мимо себя на «вражескую» сторону транспорты с продовольствием, сельскохозяйственным сырьем, а то и стратегическими товарами, тщательно скрытые под плотным армейским брезентом.

Можно было подумать, что это дань, которой зеленые человечки откупаются от злого соседа, который обосновался по ту сторону контрольно-следовой полосы - КСП.

Иногда за колючкой слышны женские голоса и крики детей. И что странно – и те и другие не обиженные, а радостные и веселые.

Очевидно, пограничники предоставляют женщинам и детям определенную свободу, пока они сами ходят в дозоры, стоят в караулах, отправляют в дальние углы своего обширного хозяйства резервы.

И поскольку месяцами, а то и годами служивые люди не покидают зону колючки, следует предположить, что застава их кормит. Иногда через ворота казарменного городка выезжает грузовой автомобиль с зелеными человечками, которые горланят какие-то разудалые песни, а через какое-то время в ворота въезжает грузовой автомобиль с серыми человечками гражданского неотесанного вида, у которых кислые физиономии, и старшие по званию подбадривают молодых пинками и тычками. Очевидно, по осени ежегодно происходит смена серых на зеленых и зеленых на серых.

Куда деваются отслужившие красноармейцы с пограничной заставы, прикрывающей натиск вражеских сил с западной стороны Советского Союза – одному Богу известно… да местным девчатам.

Дело в том, что с некоторых пор повадились красны девицы ходить в гости к молодым, да зеленым красноармейцам внутрь гарнизона.

Все началось, как всегда, невзначай.

Собирали тут девчата парами грибы-ягоды, да и наткнулись на парубков.

Девчата в башмаках на босу ногу, в сарафанчиках цветастых, да в косыночках белых, - что ни попадется сладкого или питательного к себе в лукошки складывают.

А тут глядь, мухоморы зеленые, да крупные какие – вот смеху-то.

Ан – это оказался пограничный дозор двух зеленых человечков с огромной собакой, не привычной к болотному времяпрепровождению.

Опять же собаку натаскивали, кормили в три рыла, можно сказать, на черных, нехороших человечков, которые норовят уничтожить зеленых человечков по штучно или скопом, а тут две пеструшки-хохотушки с лукошками да в платочках белых.

Парни накрылись одной плащ-палаткой да москитные сетки на голову нацепили, - вот смеху-то девчатам-озорницам беспечным с комарами да парнями на ты.

Девчата повернулись вспять, и ну драпать, а им вслед: «стоять, стрелять будем!», штыки с винтовок откидывают, затворами клацают, - делать нечего, замерли девицы, как вкопанные.

Зеленые человечки подошли, собака обнюхивает нарушительниц, подняли глаза девчата, а это свойские парни, по-русски лопочут, только форма на них военная, и взопрели они по жаре сильно, оттого и комары их донимают по особенному назойливо.

Стали парни говорить, что девчат они арестовывают, и тотчас поведут в гарнизон на допрос.

Девчата всполошились, сказали, что им никак нельзя задерживаться, их, мол, и так уже в деревне Помянушки ихние родичи ждут-не дождутся.

- Мы лучше сами придем вечером куда надо, - обещают хором.

Ох, и хитрые девчата – они уже не раз лазеечками разными пользовались и подглядывали за краснозвездными парнями в зеленых фуражках. Уж больно выправка у них хороша, и маршируют они на плацу в жару – жалко даже, а когда на турникетах вращаются полуголые в сапогах – одно загляденье.

Парни олухи рады-радешеньки, а девчата как на танцы клуб военного городка попали, так и сменили мухоморов зеленых, на командиров в белых форменных рубахах, да с ремнями кожаными крест-накрест на груди, с наганами да планшетами по бокам.

Танцевать в такой экипировке командирам несподручно, зато угощают и потчуют девушек славно, а которые из женского пола без стеснения, так остаются и до утра, потому что и не девушки это вовсе, а молодицы, у которых граница отняла женихов. Остались они за кордоном, охраняемым заставой, и носу в землю советскую не кажут, а, порой, и злобятся на советскую систему обращения с зажиточным классом.

Поскольку непосвященному человеку и гражданскому населению нет возможности туда физически проникнуть, то ничто не мешает представить себе мысленно, что же происходит на заставе и насколько там безмятежная жизнь.

* * *

Застава в лесистой местности Западной Белоруссии особо манит ценителя лесистой заболоченной местности.

Островки сосновых рощ с песчаными почвами чередуются с болотистыми топями, на которых растут невысокие березы и хлипкие осины.

Встречаются болота с непроходимыми тростниками, мокнущей в стоячей воде среди влажных испарений ольхой, с зыбунами и трясиной. Нередко такие труднодоступные уголки являются надежным пристанищем всякой лесной и болотной живности.

Обременять себя путешественнику большим запасом продуктов в этих краях ни к чему. Летом в деревнях и на хуторах нетрудно приобрести молоко, овощи, яблоки.

Разнообразят походное меню и ягоды - земляника и черника, красная и черная смородина, голубика, ежевика, малина. Порой можно встретить иргу и куманику, а в конце августа по смолистым борам поспевает брусника. Позже приходит пора клюквы.

Добычей рыболова могут стать щука и лещ, плотва и окунь, линь, карась, верховодка, язь, густера, уклейка. Обитают и более ценные породы: налим, судак, голавль, сом, усач, подуст.

Человек, например, охотник или собиратель даров леса, непременно должен быть летом в резиновых сапогах, надежном дождевике и плотном головном уборе, способном защитить от комаров и мошки.

За гражданином в таком наряде зеленые человечки начинают тщательно следить, чтобы он не забрел на, так называемые, нейтральные или контрольно-следовые полосы, которые, можно подумать, готовятся использовать как взлетно-посадочные полосы инопланетных летательных аппаратов, техническое совершенство которых позволяет садиться в белорусских болотах, лишь бы под посадочные чудо-лыжи не попадались человекоподобные люди.

И вот в надежде, что зеленых человечков отсюда когда-нибудь вывезут на их родную планету райской жизни без болот и комаров, они поддерживают видимость человекоподобной жизни под началом капитана Ермолина Олега Серафимовича.

* * *

Олег Серафимович не мог нарадоваться налаженной жизни вверенного ему участка государственной границы.

Капитан Ермолин – он не такой, как все под его началом, у него зеленые только верх фуражки и околышки походной куртки с накладными карманами.

Серую рубаху на выпуск он подпоясывает широким кожаным ремнем.

А еще его грудь украшают два узких ремня, перекинутые через плечи и перекрещивающиеся на груди.

К одному ремню прикреплен сбоку наган в кобуре, к другому планшетная сумка с оперативными документами и топографической картой вверенной ему местности, примыкающей к заставе.

Капитан прекрасно знает, что местным жителям не нравится застава, разделяющая места, где они испокон веку живут, контрольно-следовой полосой, которая разрезала окружающий мир по живому.

По разные стороны оказались родители и дети, кумы и сваты, церкви и костелы, синагоги и еврейские кладбища.

Но капитану не ведомо, почему так получилось, и почему так провели границу в Берлине и Москве.

Капитан Ермолин - человек служивый. Сказали – приказали, прислали – обязали.

Его роль, как он ее видит, пресекать нарушения государственной границы, а как долго эта граница будет проходить в этих краях ему не ведомо, а, главное, не дано знать.

Как говорится в присяге: Служу Советскому Союзу!

* * *

Да, не все складывалось удачно: с той стороны можно было слышать о богатой жизни господ помещиков, фабрикантов, владельцев больших и малых предприятий, жизнь которых изобиловала удалыми гульбищами, богатыми свадьбами и пр.

Здесь, на заставе люди, конечно, жили скромно, а многие бедненько.

Но молодое коммунистическое государство много сил тратило на свои вооруженные силы, на охрану госграниц с капиталистическим Западом.

И, конечно, имели место небольшие трудности.

Но люди по эту сторону границы жили с мыслями о том, что скоро придет светлое будущее, когда враги укоротятся, а друзья возликуют.

Задача гарнизона заставы состояла в том, чтобы не допускать каких-либо нарушений на контрольно-пропускном пункте, и всеми силами препятствовать проникновению нарушителей через разделительную нейтральную полосу, разграничившую два мира, две идеологии.

«Граница на замке» – написано на растяжке на воротах гарнизона

Но это в теории, а на практике все выглядело куда сложнее.

Застава эта появилась тут полтора года назад. Пограничники сами обустраивали границу, приняв ее у армейских служб, которые заняли эти территории в соответствии с негласным Пактом Риббентропа-Молотова к Договору о ненападении Германии и СССР от августа 1939 года.

В срочном порядке обустроили контрольно-следовую полосу, контрольные и пропускные пункты.

Если не считать советских воинских подразделений и соответственно советских военных вне армейских казарм, то по обе стороны границы проживали одни и те же люди, одной культуры, одних языковых традиций: белорусы, поляки, евреи, русские.

Капитан Ермолин Олег Серафимович делал все возможное, чтобы жители не чувствовали какого-либо беспокойства в связи с нелепым проведением границы через их поля, луга, поселки и хутора.

По существу, критерий был один - новую границу нужно четко обозначить так, чтобы противостоящие вооруженные силы двух стран не были уязвимы в случае непредвиденных обстоятельств, а проще говоря, войны.

Своим подчиненным Капитан Ермолин говорил:

- Мы здесь надолго, если не навсегда. И население по обе стороны границы не должно нас чураться, а должно воспринимать как политическую реальность, как жизненную необходимость.

В итоге, пограничные дозоры с собаками периодически обследуют вверенные им участки границы. К примеру, на всех заставах обязательны были стрелковые отделения с пулеметчиками и гранатометчиками.

На взгорьях и высоких местах обустроили специальные блиндажи. Кое-где появились доты на случай массированной атаки на позиции пограничников.

Когда нарушители идут по контрольно-следовой полосе, срабатывает сигнализационная система и туда высылается резерв.

Прошло больше года после обустройства заставы, но общая обстановка, по мнению капитана Ермолина, все напряженнее. Со временем стало гораздо сложнее, особенно на новых западных участках границы, за которой хозяйничают немцы, оккупировавшие после 1 сентября 1939 года Польшу.

На взгляд капитана Ермолина, военного противостояния советских и немецких войск напрямую вроде как не наблюдается. Угрозы носят преимущественно невоенный характер: трансграничная преступность, контрабанда, нелегальная миграция.

На случай военных провокаций с той стороны в каменных, кирпичных, железобетонных заборах и стенах гарнизонных сооружений заставы обустроены были бойницы.

Кроме этого, под наблюдением капитана Ермолина подготовлены огневые позиции в слуховых окнах, оконных и дверных проемах, на чердаках, для чего использовались бетонные или металлические щиты, мешки с песком и т. п.

Из казармы, дома офицерского состава и складов оборудованы скрытые выходы к огневым позициям, проложены километры линии связи.

Особое внимание капитаном Ермолиным было уделено опорным пунктам заставы – участкам местности, составной части ключевых оборонительных позиций, оборудованных в инженерном отношении, насыщенных огневыми средствами и приспособленных к круговой обороне.

На подступах к опорному пункту установлены невзрывные инженерные заграждения и сигнализационные приборы.

Для усиления огневых возможностей заставы капитан Ермолин добился выделения десяти новых автоматических пистолетов-пулеметов – классное оружие.

Однако бойцов не хватает, чувствуется недокомплект всех служб заставы.

Ответственное это дело – служить на заставе. Порой такое ощущение, что вся страна в трудовом порыве созидает оборонный щит Родины, а пограничники только резину тянут срока неминуемой войны.

В повседневной жизни заставы хватало неразберихи и несуразиц.

Капитан Ермолин неизменно настаивал:

- Задержать нарушителя сегодня мало. Надо обеспечить его грамотную «разработку», получить секретные данные о настроениях в приграничной полосе соседнего государства, закрыть образовавшийся канал трансграничной преступности.

- Это большая и сложная работа, - увещевал капитан.

На КПП гарнизона дозорные пограничники, находившиеся на боевом дежурстве, порой приводили жителей то с одной, то с другой стороны.

Были нарушения в оформлении документов. Со своими разбирались на месте, зарубежных поворачивали назад от границы.

Были случаи, когда кто-нибудь из населения то заблудится, то пытается сознательно без оформления документов перейти границу к своим родственникам или друзьям.

Оружия, конечно, при них не обнаруживали, но подозревали шпионов, выведывающих данные военного характера.

* * *

Семья Ермолина жила в Гомеле. Когда у детей начинались школьные каникулы, семья целиком собиралась на заставе.

Военный городок был рассчитан на 50 семей. Комплекс, возведенный за несколько месяцев, раскинулся на площади более двух гектаров. При строительстве жилой части было предусмотрено практически все: от финских домиков для проживания семей пограничников до комнат отдыха, спортивного зала и детских игровых площадок

К Ермолину на заставу часто наведывались советские армейские начальники, чтобы убедиться в надежности функционирования границы, посмотреть с наблюдательных пограничных вышек на закордонное пространство, поскольку им самим возбранялось располагаться в непосредственной близости от границы, чтобы не спровоцировать приближение военных сил с противоположной стороны и чтобы не возникло открытое военное столкновение.

Такое требование к регулярной армии исходило из Москвы, похоже такой же позиции придерживалось немецкое руководство.

- Мы вас в обиду не дадим! – уверяли армейские чины.

Однако последнее время капитан испытывал постоянное беспокойство.

- Что с тобой? – спрашивала жена.

- Не переживай за меня, Варя, ты лучше смотри, чтобы Борис и Лена хорошо отдохнули этим летом, поскольку с 1 сентября 1941 года вам, видимо, придется переехать в Минск, где они будут учиться в школе. Я уже договорился с командованием.

* * *

Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения – представлялась капитану Ермолину ключевой и неоспоримой.

С вечера 20 июня 1941 года вдруг застрочили станковые пулеметы.

С противоположной стороны ответили артиллерийским огнем.

Ермолину тут же доложили о попытках нарушения границы неопознанной группой с противоположной стороны. Ермолин на свой страх и риск решил воспротивится возможным действиям диверсионной группы.

Дело в том, что к тому времени активизировались польские партизанские отряды, пытавшиеся бороться с немецкими захватчиками.

Были получены показания нарушителей границы, что на советскую сторону не прочь пробиться несколько групп местного населения.

Странно было то, что по интенсивности боевого огня и характеру разрывов на территории заставы это скорее походило на действия немецкой армейской группировки.

Причем противная сторона переносила интенсивность огня с одного места вдоль большого участка границы на другой, как если бы противник вел разведку боевых позиций советской стороны.

Немаловажно было и то, что советские армейские подразделения в тылу заставы на провокации противника никак не реагировали.

Капитан распорядился усилить ночные пограничные дозоры, а также доставить на ключевые позиции дополнительные боекомплекты патронов и гранат.

Когда Ермолин передал оперативное вечернее сообщение о боевой обстановке высшему командованию, его спросили:

- Заставе требуется подкрепление?

- Нет! Заставе не требуется подкрепление, - бодро ответил капитан, гордый тем, что он готов и способен обеспечить решение задач, возложенных на заставу не только в мирных условиях, но и в обстановке, близкой к боевой.

Как только капитан положил трубку телефона, ему сообщили, что на заставе зафиксированы потери: два бойца убиты и три ранены.

- По предварительным данным, - пояснил замполит Кряков. - В наступившей темноте трудно ориентироваться.

- При чем тут темнота, включить прожектора, усилить ответный огонь, - приказал капитан своему заместителю Юдову.

- Убитые, раненые – какая война без потерь, - мелькнуло в голове капитана. – Однако, какая война? Германия против СССР или СССР против Германии? Да это в принципе невозможно. Не прошло и двух лет как две страны заключили Договор о ненападении, по итогам которого обе страны пришли к ключевым соглашениям. Так, перестала существовать Польша: Германия оккупировала ее западную часть, СССР присоединил восточную, то бишь западные части Белоруссии и Украины.

Опять же, Германия после разгрома Франции направила свои усилия на сокрушение мощи Великобритании, - диспозиция яснее ясного.

Великобритания после 1 сентября объявила войну Германии, СССР не подключился к военным акциям Германии, но усилил поставки стратегического сырья и продовольствия Германии.

Надо быть параноиком или шизофреником, чтобы провоцировать со стороны Германии войну с СССР.

- Наверняка, это иезуитская вылазка польской буржуазной военщины, которая не хочет смириться с историческим поражением от социалистических сил, - решил капитан, отправляясь ночевать к своей семье на территории городка.

Однако, заснуть не удавалось

- Что-нибудь случилось? - спросила тихим голосом жена, чтобы не разбудить детей.

- Пока не случилось, граница на замке, но враг не дремлет, - бодро, как на политзанятиях произнес капитан.

- Ну, тогда спи: утро вечера мудренее, - подбодрила жена своего капитана.

Вообще-то, когда его два года назад по линии НКВД отправили служить на границу, женщина загорюнилась: оклад не ахти-какой, но жить она решила вблизи него. Пусть в недостатке денежных средств, зато полноценной семьей, что называется, «у государства за пазухой».

И то верно, для неприхотливой жизни у них все есть. Порой, правда страшно, как подумаешь, что сидят они, то бишь живут на пороховой бочке, и проклятые империалисты не сегодня-завтра развяжут агрессивную войну.

Хорошо под мудрым руководством товарища Сталина Красная Армия крепит свою мощь и никому в голову не придет нарушить мирный труд советских людей.

Она лично слышала от своих родственников, что в последнее время идет интенсивное перевооружение Красной Армии на новые невиданные виды вооружения в неимоверном количестве и самого высокого качества.

По крайней мере, война с Финляндией показала, что Красная Армия готова дать отпор любому противнику.

Капитан заснул, а Елена Ермолина пыталась прислушаться, хорошо ли спят дети, когда все ее тело вдруг охватил озноб.

Она, лежа на спине, подтянула краешек одеяла к подбородку.

Ужас! Озноб только усилился.

Ее лихорадочное состояние не было связано с нервами или холодом.

Вибрировал воздух, дрожали стены, звенела металлическая кровать.

Жена, слабо владея собой, тронула за плечо мужа. Он мгновенно вскочил и стал поспешно одеваться.

Такое впечатление, что явь совпала со сном: началась настоящая война!

Ранним утром, фактически еще была ночь, с той стороны границы над заставой в глубь советской территории в небе проследовали тяжелые военные самолеты.

Хотелось думать разное, но это были тяжелые немецкие бомбардировщики в сопровождении истребителей.

Вскоре рев двигателей самолетов стал сопровождаться отголоском взрывов.

Через час первый эшелон самолетов, вроде как, вернулся назад, но ему навстречу уже шла следующая волна бомбардировщиков противника.

Капитан Ермолин бросился в штаб гарнизона.

Хотелось думать, что боевая ситуация находится в его руках.

С большим волнением, но расчетливо и методично он стал отдавать команды.

Срочно объявить тревогу на заставе, передать шифрорадиограмму в Центральный штаб пограничных войск, запросить сводку из штаба регулярного полка, расположенного вблизи границы.

Капитан не мог не обратить внимания, что немецкие самолеты действовали как на учениях: они выходили на заданные координаты советской территории, сбрасывали бомбы, поражали военно-воздушные объекты на земле и… в боевом порядке возвращались к себе на базы за нашей государственной границей, которой для них как будто и не было. Чихать они хотели на контрольно-следовые полосы заставы, хитроумную систему многокилометровой сигнализации и на стаю специально обученных собак.

Ни самолетов ни зенитной стрельбы с советской стороны им вслед не наблюдалось.

Олегу Серафимовичу пришлось ущипнуть себя за щеку, чтобы убедиться, не сон ли это.

Тем временем пришел ответ из Центра:

- Никаких действий не предпринимать. На провокации не поддаваться.

- Фантастика, да и только! – мелькнуло в голове у капитана.

Нелепый ответ пришел из полка.

- Ждем приказа из штаба дивизии, самолеты противника прошли над нами, потерь нет.

- Каких потерь, у кого? Что могут сделать самолеты с воздуха? Разбомбить мост? Нарушить железнодорожное сообщение; но зачем, если враг намерен наступать на нашу территорию.

Вот уж, поистине фрицы-идиоты.

Полусонные пограничники, поднятые по сигналу боевой тревоги, заняли все боевые расчеты и контрольные посты заставы.

С наступлением рассвета стали поступать донесения с наблюдательных вышек - на той стороне оживление военных: танки и бронемашины стягиваются к автомобильному мосту, пехота к местам возможной переправы на мелководьях рек и болот.

По разрозненным данным стала складываться картина боевой обстановки: нападение на заставу было совершено около 5 часов утра, когда наряд на юго-западной окраине опорного пункта «Дубрава» заметил солдат, пытавшихся подобраться к позициям пограничников под прикрытием темноты.

Поняв, что их обнаружили, солдаты противника начали штурм заставы при поддержке огня из пулемётов, гранатомётов и миномётов, размещённых вдоль линии государственной границы.

Заставе Ермолина очевидно никто не собирался помогать, но и оставить позиции под ураганным огнем и наступлением превосходящих сил противника тоже не происходило.

К восьми часам утра позиции заставы выглядели плачевно.

Видимо, сработала вражеская агентура и большинство построек оказались повреждены.

Гражданская часть военного городка собралась в спорт зале.

С ними находился замполит.

Что делать никто не понимал, но проявлений паники не наблюдалось.

Решили, что надо покинуть заставу и перебираться в город Гродно. Снарядили пару грузовиков. Все желающие, естественно, в них не поместились.

К Ермолину подошли двое местных-вольнонаемных жителей Кузяков и Полесов.

Капитан их вспомнил по фамильно, вспомнил жаркие разговоры о международном положении, о пролетарской солидарности, и просто о жизни.

На этот раз местные провидцы сказали Ермолину, что за границей со стороны Польши немцы сосредоточили настоящую военную армаду, и если Гитлер решил напасть, то он будет ставить целью войны уничтожение Красной Армии, разгром Москвы и выход к районам добычи каспийской нефти.

Народные знатоки советовали Ермолину не отправлять семью в Гродно, Минск и далее на Москву, а остаться на жительство в этих краях, где белорусы, признательные за их освобождение от польского гнета, приютят семью красного офицера.

Ермолин поблагодарил за сочувствие и поддержку, но отказался, сказав, что немцев если и временно пропустят, то только до прежней государственной границе СССР, где находятся мощные военные заградительные сооружения, а не такие времянки, как его застава.

Увы, заблуждался не только капитан заставы, заблудилось все руководство Красной Армии.

Перед расставанием Ермолин попрощался с женой, детьми, гражданскими жителями военного городка, а также с местными жителями Кузяковым и Полесовым, погрузившимися в эвакуационные грузовики.

Увы, грузовики попали под артобстрел, многие были ранены, некоторые убиты, а Кузяков и Полесов уговорили Елену с двумя детьми спрятаться в одной из деревень гродненской области, где было много перемещенных лиц без документов и без роду-племени.

Полесов в конце концов пристроил семью Ермолина у своей свояченицы, которая недавно сюда переселилась из Брестской области и которую никто из местных толком не знал. Свояченица всем соседям сказала, что к ней приехала сестра с детьми на летний отдых из Тулы, да здесь и застряла.

Расторопная благодетельница выправила несостоявшимся беженцам справки в поссовете и… не успел кто-либо оглянуться в сутолоке военного времени, как немецкая армада уже проскочила к Минску и готовилась захватить Смоленск.

* * *

Складывалось впечатление, что Красная Армия как большой бурый медведь расположилась у западных границ СССР. 300 дивизий, по словам Сталина, могли быть мобилизованы «по мановению руки» одного человека.

И вдруг стая шакалов ринулась навстречу медведю. Ему бы методично уничтожать этих бешеных животных одного за другим. Но он в какой-то момент обратил свой взор себе за спину. Его встревожило, докучливое животное, которое вцепилось ему в хвост. Но стае шакалов только этого и было надо, они вцепились медведю в глотку.

Любое сравнение хромает, но шакальи дивизии вермахта буквально вцепились в глотку Красной Армии, вынуждая ее сдавать одну стратегическую позицию за другой.

Пришлось сдать и заставы.

Их обороняли элитные части НКВД. Но силы были неравные. Артиллерия против гранатометов, танки против бронемашин, мотоциклы против пограничных овчарок.

Капитан Ермолин погиб, честно выполняя свой долг на не признанной врагом границе.

Враг был и спереди и сзади. По существу, враг был вокруг.

Но героическая застава до конца выполняла свой долг.

В ярости немцы не оставили никого в живых, такой героизм им был неведом, сильных они убивали, слабых уничтожали, они делали ставку на недочеловеков, которым неведомы воинские честь и доблесть.

В открытом бою им не дано было победить, они брали скопом, преобладанием техники и превышением огня.

Но это все временно, а героизм это вечно, это навсегда.

История все определила по местам. Не раз и не два могут меняться границы государства, и застава - это уже не временное военное сооружение, а образ жизни людей, готовых стоять на страже интересов своего народа, самоотверженно отстаивая право народа на мирную созидательную жизнь.

По существу, каждый человек воплощает собой некую заставу, заслон на пути агрессивности и садизма.

Пусть даже, порой, застава представляется человеку каким-то космическим, инопланетным образованием. В конце концов недалек тот день, когда космические заставы смелых людей возникнут на окраинах галактической Ойкумены.

Ведь, когда застава противостоит, то она самим примером своего существования вселяет дух сопротивления.

Застава капитана Ермолина не устояла на пути варварских сил, но остался в памяти народной дух сопротивления, дух высшего долга перед своими соплеменниками, перед своим народом, перед своей Родиной.