Константин Бронзит — один из самых известных российских аниматоров, номинант на «Оскар», а с 2009 года еще и член Американской киноакадемии. Его мультфильмы, среди которых «На краю земли» и «Уборная история — любовная история», всегда удивляли зрителей свежим подходом к простым сюжетам. Вот и сейчас режиссер продолжает повышать планку и работает над новой анимационной короткометражкой, драмой о космонавтах, несмотря на то что драма — это не самый подходящий для анимации жанр. Недавно Бронзит вошел в состав экспертного совета конкурса фильмов и сценариев «Кинопризыв», где есть отдельная категория для анимационных лент. Тема соревнования — Вооруженные Силы РФ. Однако военная тематика редко находит отражение в мультипликации.

КиноПоиск попросил Константина Бронзита вспомнить лучшие примеры военных мультфильмов, рассказать о том, что хотят снимать молодые аниматоры, а также поделиться своим опытом членства в Американской киноакадемии.

— Константин Эдуардович, вы входите в состав экспертного совета конкурса «Кинопризыв». Там есть анимационная секция, но заявок в ней меньше всего, не больше пяти, тогда как сценариев игрового кино гораздо больше. Как вам кажется, с чем это связано?

— Ничего удивительного. В последние годы творцы-режиссеры привыкли быть хозяевами своей творческой мысли. В основном все творят сами для себя. Мы самовыражаемся, ни за что особенно не отвечая. Скажем честно, это комфортнее, это проще. Нам, режиссерам, всегда кажется, что заданная кем-то тема — назовем это соцзаказом — ограничивает нас рамками самой тематики, ущемляет наши собственные амбиции, добавляя при этом ненужную нам определенную степень ответственности. Чтобы работать на заказ, нужно иметь высокую степень профессионализма, а с этим у нас сегодня плохо: творцов полно, а вот хороших ремесленников днем с огнем не сыщешь. Поэтому ничего удивительного, что заявок немного, но надеемся, что их прибавится.

— Как вам кажется, подобные конкурсы полезны для индустрии?

— Если вы об индустрии анимации, то ей все равно, ибо такой индустрии у нас пока нет, равно как и индустрии кино в целом. Обе они находятся в зачаточном состоянии. Тут тоже нужно быть честным. Но ведь это культурная инициатива, и любые подобные инициативы всегда созидательны, позитивны. Насколько именно этот конкурс окажется полезным, покажет время. В исходной своей установке в нем все очень правильно: это патриотический проект. Насколько откликнутся творцы, можно пока только предполагать. Насколько это окажется интересным для потребителей искусства, зависит от качества продукта. Но если ничего подобного не делать, то развитие искусства в частности и культуры в нашей стране в целом может обернуться хаосом. А это уже может привести к саморазрушению нации.

— Вы долго преподавали в Санкт-Петербурге. Какие темы интересовали ваших студентов, о чем хотят снимать мультфильмы люди нового поколения?

— Вопрос правильный. И ответ, увы, простой: молодежь, как правило, хочет снимать то, что сама привыкла потреблять в кинозалах или у телеэкранов. Ужасы, фэнтези, фантастика — их любимые жанры. А чуть-чуть в сторону, чтобы о душе подумать, заглянуть внутрь человека, — это уже сложно, нужно быть душевно взрослее, другие книжки нужно читать, смотреть другое кино. Кто-то вообще к этому никогда не придет. Кстати, одна из причин, почему в таком конкурсе, как «Кинопризыв», анимационных работ в принципе не может быть много, состоит в том, что военная тематика как таковая для мультипликации довольно сложна. И вины режиссеров тут нет. Это вполне объективная причина. В истории не только нашей, но и мировой мультипликации фильмов на эту тему наберется не больше двух десятков.

— Можете вспомнить какой-то пример?

— Вспоминается замечательная работа «Полигон» киностудии «Союзмультфильм», снятая режиссером Анатолием Петровым. Это, конечно, антивоенный фильм, но его художественные достоинства возвышают его над уровнем простой агитки. Это полуфантастическая история про танк, брошенный на острове после испытаний. В фильме был найден образ танка, который по-разному реагировал на людей. Он стрелял только в тех, кто его боялся. У военных была задача уничтожить эту адскую машину. Но, понимая, что танк — это для них угроза, военные приближались к нему со страхом и получали превентивный огонь. А пришли местные туземцы, дети (они играют на нем, совершенно не зная, для чего он предназначен), и он стоит у них безобидный, как кукла. Это замечательная идея, очень красиво реализованная. Но, повторюсь, подобных фильмов очень-очень мало.

«У меня очень завышенные требования — к себе, к каждому кадру, к сцене»

— А какой из фильмов на военную тематику поразил лично вас? Как в отечественном кино, так и в зарубежном.

— Из современных российских фильмов, уж простят меня наши режиссеры, меня не поразил ни один. А вот за рубежом умеют снимать по-настоящему мощные картины на эти темы. Первое, что всплывает в памяти, — это, конечно, фильм Стивена Спилберга «Спасти рядового Райана». Уж как мое поколение воспитано на фильмах о войне, сколько мы их видели, и многие из советских фильмов замечательны, но такой войны, как у Спилберга, я на экране раньше не видел. Она другая. Да, она снята по-американски, по-голливудски, но это по-человечески очень сильно. Мне так же страшно, как страшно героям фильма, я боюсь за жизни этих солдат. Я понимаю, что это мясорубка. Это не та красивая смерть (как говорится, на камеру), которую мы видим в иных наших современных фильмах. В одной передаче Александр Сокуров сказал: «Как можно снимать войну красиво? Война — это некрасиво». И у Спилберга война снята как угодно — правдоподобно, страшно, кроваво, — но никак не красиво. Чего стоит один только эпизод с рукопашным боем, когда двое катаются по умирающему раненому солдату. Это точная режиссерская разработка мизансцены, как будто режиссер однажды видел такое. Вот они, ужас и уродство войны: двое солдат катаются по умирающему третьему, но им не до него, ведь они спасают свои жизни.

— Я знаю, что вы продолжаете работать над новым короткометражным мультфильмом. Когда мы сможем его увидеть?

— Я занимаюсь производством фильма уже третий год. Возможно, к концу этого года я его закончу. Понимаете, это мультипликация, рутинный ручной труд, требуется много времени. Хотя, конечно, не все режиссеры делают свои 15 минут по три года, но у меня быстрее не получается. У меня очень завышенные требования — к себе, к каждому кадру, к сцене. Это не значит, что фильм получится идеальным, но хочется все потери, которые в производстве неизбежны, свести к минимуму. Я два года потратил на аниматик (это такая ожившая раскадровка), долго его монтировал, собирал, оттачивал развитие истории, выверял ритм, движение камеры. Знаете, как говорит Юрий Норштейн, задача должна каждый раз только усложняться. Я живу с этой установкой и всегда ощущал это, что называется, кишками. Ты же меняешься, ты не можешь делать тот же фильм, что и два года назад. Ты обязан стать на ступеньку выше. Я бьюсь над тем, чтобы каждый новый фильм был чуть-чуть лучше предыдущего.

— Пока про него известно, что это драма про двух космонавтов.

— Пока это все, что можно сказать. Дальше надо будет смотреть, насколько мне удастся сжать драматургическую пружину. Материал невероятно сложный, структурно сложный. Жанр драмы для мультипликации практически неподъемен. Я вступил на страшное минное поле. Я этого не планировал, меня привела сюда моя творческая судьба, но именно потому, что мне всегда было интересно ступать в неведомое. Это рискованно, я боюсь и не знаю, что получится. Увидим.

— Государство помогает в создании нового фильма?

— Да, сейчас я делаю его при поддержке государства, впрочем, 99 % всех фильмов в России делаются при помощи государственных средств. Но эти средства тоже непросто получить. Желающих делать кино много. Мы три или четыре года на общих основаниях подавали заявку от студии. И каждый раз на нашу заявку отвечали отказом. Но все эти годы я не сидел сложа руки в ожидании гранта. Я работал над фильмом. Помогала студия «Мельница», продюсеры. И вдруг на третий или четвертый раз деньги дали. Бронзит, как и все, дождался своей очереди. (Смеется.)

— Вы являетесь членом Американской киноакадемии. Расскажите, как вы успеваете голосовать, учитывая занятость собственным проектом? Насколько это просто технически?

— Это приятная и почетная обязанность. Конец сезона, раздача «Оскаров» на носу, академики выбирают лучших. Это забавно, хотя не стоит это событие переоценивать. Упрощает ситуацию то, что часть фильмов смотришь в течение года, ведь сегодня очень часто фильмы выходят у нас и в США практически одновременно. Но все равно каждая кинокомпания высылает отдельно DVD с фильмом по вашему домашнему адресу с просьбой посмотреть и отдать голос. Для них это по-прежнему важно. Кстати, XXI век на дворе, а Американская киноакадемия только сейчас постепенно переходит на электронную систему голосования. В сезон 2012—2013 годов была первая робкая попытка. Раньше все было по старинке: бумажные бюллетени пересылались по почте академикам, заполнялись и высылались обратно в академию. В этот же раз они предварительно опросили всех академиков: как вы хотите проголосовать — по старинке или электронно? Я выбрал электронный способ. С нашей почтой уже было много накладок. Но при этом новая система отработала небезупречно, какие-то страницы для голосования не открывались, где-то были глюки. Но все движется к тому, что от бумажных бюллетеней откажутся совсем.

«Жанр драмы для мультипликации практически неподъемен. Я вступил на страшное минное поле»

Было и еще одно нововведение. Академии уже 80 лет, а она только в прошлом году впервые решила выслать всем академикам, которые живут за пределами США, DVD с фильмами-номинантами в категории короткометражного анимационного, документального и игрового кино. Раньше в этой категории — а лично для меня это самая интересная номинация, как вы понимаете — я не мог голосовать, потому что у них было условие: имеет право голоса только тот академик, который пришел в кинозал и посмотрел фильмы непосредственно. В зале академик получал бюллетень, отдавал свой голос какому-то фильму и, выходя из зала, оставлял свой бюллетень в специальной урне. В принципе это правильно. Голосовать нужно не по названиям, которые читаешь в бюллетене, и не по именам режиссеров, которых знаешь или с которыми пиво как-то пил, а оценивая фильмы, сидя в зале. Голосовать, ориентируясь на знакомое имя в списке или спрашивая чье-то, пусть даже компетентное мнение, — это порочная система. Теперь я наконец-то смог с удовольствием посмотреть всех номинантов и честно отдать свой голос.

В ближайшие годы они собираются сделать совсем замечательную вещь — отказаться от пересылки DVD и показывать фильмы членам академии онлайн. Лезешь в любой момент на сайт кинокомпании, вводишь присланный тебе пароль и смотришь. Опять же не нужно связываться с почтой. Ведь всякое бывало. Как-то я получил несколько дисков, когда уже все «Оскары» вручили! Это до какой же степени плохо почта в России работает?! Где они валялись все это время?

— Нововведения всех устроили, или консерваторы протестовали?

— Да, были по этому поводу дебаты в академии. Кто-то возмущался, мол, как же так, смотреть в окошечке на компьютере мое или чье-то произведение искусства, рассчитанное на большой экран? Что это за неуважение к создателям? Я не был согласен с таким мнением. По-моему, это своего рода ханжество. С одной стороны, это кажется правильным, кино действительно предназначено для большого экрана. Но тогда будьте честными до конца. Выпускайте свое кино в прокат на киноэкранах, но не продавайте потом его на DVD, blu-ray и на телевидение. Ведь в этом случае люди буду смотреть ваши фильмы на своих маленьких телевизорах, на ноутбуках, планшетах и т. п. Но вы же их продаете! И понятно почему: денежки вы любите. Но почему тогда академики за пределами США не могут их посмотреть у себя дома на экране монитора? (Смеется.)

— Совсем недавно мы увидели, как режиссеры анимационного кино занялись игровыми фильмами. Речь об Эндрю Стэнтоне и Брэде Бёрде. У вас есть амбиции снять игровое полнометражное кино?

— Есть, причем уже давно. Так давно, что, возможно, правильнее сказать, что они были. Еще был жив Саша Татарский, основатель студии «Пилот» и мой учитель, и я поделился с ним подобными мыслями. Он тогда улыбнулся, снисходительно похлопал меня по плечу и сказал: «Костя, нет такого режиссера-аниматора, который не мечтал бы об игровом кино». (Смеется.) Он тогда дал мне понять, насколько банальны и стандартны мои желания. Но это все равно их не отменяет. Проблема, скорее всего, в том, что эти мысли очень абстрактные, их наличие не означает, что когда-то они во что-то реализуются. Нужны не только мысли, нужна работа в этом направлении, а я этим не занимаюсь. Сейчас я по горло занят мультипликацией. Возможно, причина простая: я не так сильно этого хочу, чтобы начать сверлить эту стену. Но поживем — увидим.

(с) КиноПоиск