Сабельный блеск пропеллера ^{(Cценарий кино)}

Черняков Юрий Вениаминович

САБЕЛЬНЫЙ БЛЕСК ПРОПЕЛЛЕРА

(Летун отпущен на свободу)

Автор: Юрий Черняков

Великая отечественная война. Главный герой, молодой летчик Леня Тарасов, с детства влюбленный в авиацию, в футбол и - в поэзию. Его выпускника летного училища, с самого начала войны опекает комполка майор Беседин, увидев в его лихачестве недюжинный талант летчика.

Беседин в тылу собирал в свой авиаполк «огольцов» - полуголодных курсантов. Он выбивал для них нормальное питание, для учебных самолетов - бензин, а для тренировок - захваченный «мессершмит». И сам его пилотировал, когда «огольцы» охотились за ним на учебных «яках». Тарасов был лучшим, и Беседин разрешал ему подменять себя.

А история начинается уже в послевоенные годы, когда генерал Беседин, ведающий летными испытаниями, заезжает за своим любимцем - нужно ехать к Главному конструктору реактивных двигателей, чтобы добиться его разрешения Тарасову участвовать на авиапараде в Тушино - лететь на одном из первых реактивных самолетах. Заехал за ним, и увидел, как Лёня во дворе самозабвенно играет в футбол с пацанами. И только окрик Беседина возвращает его к действительности.

Быстро переоделся, но забыл надеть Золотую звезду героя – полученную за 15 сбитых немецких самолетов, и Беседин прогнал за ней: одна нога здесь, другая там!

Главный при встрече задает Лене вопрос: какое у вас, летчиков, отношение к реактивному двигателю ЖРД? Леня: Никакой романтики… А расшифровываем знаете как? Жрет, Ревет, Дымит. Жуть Разбирает Даже. Главный, смеясь, мотает головой: Ну а, Жизнь Раз Дается, так? – Да!

Беседин глядя на них, вспоминает, как после войны в одном кремлевском кабинете решался вопрос о создании реактивной авиации. И Хозяин кабинета спросил о будущем Главном Конструкторе: где он, почему отсутствует? - В командировке… - Знаем твои командировки… Чтоб завтра был здесь!

И в тот же вечер Беседин полетел за ним на Колыму. Будущий Главный, лежал с высокой температурой в медсанбате при ИТЛ. Его подняли и отвезли на местный аэродром, который по тревоге очищали от снега. В самолете ЛИ-2 уже ждали парикмахер и портной со швейной машинкой и отрезом материала. Летели всею ночь, за это время его побрили, подстригли под бобрик – увы, за несколько часов полета волосы уже не отрастут - и даже сшили костюм. На одной из пересадок в самолет «Дуглас» сел врач – и вколол пенициллин, тогда еще никому не известный. Пока ехали в Кремль, в машине вернули его чертежи и расчеты, сделанные до ареста, чтобы все просмотрел и вспомнил.

На встречу не опоздали.

«Обратись напрямую к Василию Иосифовичу, - сказал Главный Беседину. – Он командует авиапарадом. Я ему тоже подскажу!»

По дороге в Марфино, где жил Василий Иосифович, Беседин вспоминал, как и откуда возникали эти сложности с Тарасовым.

… Поначалу были нарекания от особистов: почему он написал на борту своего ЯК-3 «Летун отпущен на свободу»? Причем тут стихи какого-то Блока? Быстро смыть!» Техники надпись смыли, но Леня на это место написал «Оксана» - имя привлекательной медсестрицы из санбата. В отличие от других ее поклонников, Леня был романтичен, читал стихи, и вскружил ей голову, хотя она уже считалась избранницей командира звена Героя Советского Союза капитана Бурова, у которого Тарасов был ведомым.

И однажды вечером Буров застал их в неподходящий момент - вдвоем в палатке. Они чуть не подрались, несмотря на разности в званиях, когда Буров бросил ей в лицо нехорошее слово.

Разнял их сигнал боевой тревоги: приближались «юнкерсы» и «фоккеры». И в этом бою Буров погиб, спасая Леню, как своего ведомого, когда пытался отвлечь от него на себя «фоккера», и подставил свой борт.

Оксана плачет, чувствуя себя виноватой, а потрясенный Тарасов вспоминает, как его предупреждали: все, кто ею увлекался, потом погибали. После случившегося они уже не могли продолжать прежние отношения. Леня заменил Бурова, воевал, не щадя себя, и сбивал «все, что летает». И так довел свой счет до 15 звездочек на борту. После этого. Не выдержав, посетил Оксану. Увидел над ее койкой фотографию Бурова и вышел. Она его звала, побежала за ним, но он ушел, не оборачиваясь.

Леню сбили той же ночью, недалеко от немецкого аэродрома, когда он со своим звеном прикрывал наши «петляковы»

Все думали, что он погиб из-за Оксаны, а она не верила, чувствуя, что он жив.

Ему удалось в последний момент выпрыгнуть на парашюте. Приземлился и услышал, как немцы заводят свои «мессеры» и «фокеры» Звучат команды. Леня подобрался к аэродрому, и увидел немецкого летчика, уже надевшего комбинезон и шлем, и спешившего к туалетной кабине. Вошел туда вслед за ним, ударил его по голове рукояткой ТТ, снял с него, быстро переоделся, и так проник на аэродром. Не сразу увидел «мессершмит», в который никто не садился, и механика, который растерянно оглядывался по сторонам в поисках отсутствующего пилота. Воспользовавшись, что тот повернулся к нему спиной, Тарасов вскочил на крыло «мессера», влез, задвинул «фонарь» и включил зажигание – помог опыт полетов с Бесединым. И вскоре летел в составе эскадрильи, на восток, в сторону линии фронта.

Когда навстречу поднялись наши «лавочкины», Леня успел сбить двух «мессеров», летевших рядом, и тут же по его «мессеру прошлась очередь «яшки» (Як-3) , по которому он не стал стрелять.

Так его сбили второй раз за два часа, на этот раз - свои. И второй раз спасся на парашюте, только уже - на немецком.

На земле его схватили и после недолгих объяснений, он был отправлен в карантинный лагерь для тех, кто прибыли из окружения через линию фронта.

А Оксана его ждала. Она «умела ждать, как никто другой». Тарасова посмертно наградили званием Героя Советского Союза, но ее не покидало чувство, что он жив, и всех в этом уверяла.

В том лагере и нашел его Беседин.

Когда Леню освободили, он снова встретился с Оксаной, которая ждала его всю войну. Они теперь чувствовали одно и тоже: память об Анатолии Бурове со временем стала их не разделять, а связывать. И его фотография висела в ее комнате на стене рядом с фото Тарасова. Они поженились. Она хотела нормальной семьи, у них родился сын. И и видела, что он не может не летать, и хочет быть испытателем новейших самолетов, и – смирилась…

… Когда Беседин приехал в Марфино, он сказал Василию Сталину: Тарасов должен участвовать в авиапараде в Тушино на новейшем реактивном истребителе!

«Как он летает?» - «А так же, как играет! Пойми, за последние полгода у меня разбились уже три машины из опытной серии, и двое испытателей погибли. Сегодня испытания реактивной техники мало чем отличаются от боевых вылетов. И мне нужны не камикадзе, а летчики с Большой Буквы. Кто могут летать хоть на метле, и кто способны посадить аварийную машину, чтобы могли разобраться в причине. Так вот я снова посылаю на боевое задание старшего лейтенанта Тарасова, Героя Советского Союза - посмертно»

Потом они вместе смотрели игру Тарасова за дублирующий состав ЦДСА.

«Ладно, уговорил. Но с условием: летать он будет у тебя, а играть у меня» - «Там посмотрим…»

Тарасов потом похвастается Оксане: «Навел я тогда шороху над Тушино! Летел низко-низко, прямо над головами!»

Вскоре Беседину пришлось отстранить Леню на год от испытательных полетов за его фокусы в небе, и отправил от греха подальше – «от начальства и Москвы» На южную границу.

ЭПИЛОГ. Из Турции через нашу границу начали прилетать «фотографы», самолеты-разведчики У-2, которых наши еще не могли достать ( Так было до полета Фрэнсиса Пауэрса, сбитого ракетой)

И командир авиаполка майор Тарасов однажды не выдержал, и, оставив на земле все, что только возможно, в том числе вооружение и часть топлива, сумел достать до «фотографа», и тот развернулся обратно. Тарасов, планируя с огромной высоте, на одном мастерстве, дотянул до взлетно-посадочной полосы.